Сегодня дождь льет, словно из ведра,
И в Киеве повсюду «пробки»,
Не тороплюсь сегодня никуда,
Перед спешащими немножечко неловко.

В машине тихо музыка звучит,
А дождь сегодня как-то необычен,
Он изливает душу на капот,
Дождь мне сегодня даже симпатичен.

Он мне сказал ,что трудно быть дождем,
Когда тебя зовут вокруг ненастьем,
Ведь он для лучшего на небе был рожден,
И приносить мечтает людям счастье.

А я моргнул вдруг фарами дождю,
Под саксофон от Фаусто Паппети,
И руку протянул дождю в окно,
Он мне пожатьем дружеским ответил.

Соседний «Опель» чуть притормозил,
И из него красивая девчонка,
Послала мне воздушный поцелуй,
Как ловко это сделала ,чертовка!


И радуга над городом зажглась,
Как будто вовсе не было ненастья,
А дождь лил слезы с неба на капот,
Но это были уже слезы счастья.

Я сегодня опять на «мушке»,
Сквозь оптический прицел,
Снова в сердце мне целит старушка,
Отложив кучу важных дел.
Ты сегодня опять на охоте,
Заносила до дыр маскхалат,
И спиной я сейчас ощущаю
Твой прищуренный, цепкий взгляд.
Столько раз на курок нажимала,
За столетья иссохла рука,
Скольких ты на тот свет отправляла
И в упор и издалека,
И в прицел ты не раз меня брала,
Только дрогнула, что-то рука.
Все опять начинаешь сначала,
Точно целишься, наверняка.
Подожди, не спеши, не надо.
Давай лучше поговорим,
Ты так много о жизни знаешь.
Нет, не хочешь, тогда помолчим.
Я налью нам по полной чарке,
На работе сегодня, не пьешь.
Ну, а я за твое здоровье,
Тебя вижу, аж бросило в дрожь.
Слушай, старая, мы ведь знаем,
Что в бою тебя не одолеть,
Почему же сегодня старуха,
Мне с тобою так хочется спеть.
И умом я всегда понимаю,
Что тебя мне не победить,
А глаза у тебя с прищуром,
Мне от глаз твоих хочется жить.
Ты не раз поджимала губы,
Когда "мазала" мимо меня,
Только зло шептала тихонько:
«Не судьба видно, не судьба».
Но одно мы прекрасно знаем,
Однажды ты попадешь.
И рука у тебя не дрогнет,
Ты в прицел мое сердце найдешь.
И когда подымут стаканы,
И помянут меня друзья,
Ты, старуха, невольно заплачешь,
И у смерти должна быть душа.

Любовь приходит зимним утром,
Как утром хочется любви,
Когда крещенские морозы,
А в доме только я и ты.

Любовь приходит весной в вечер,
Как в вечер хочется любви,
Когда летят над крышей дома,
В закате солнца журавли.

Любовь приходит в летний полдень,
Как в полдень хочется любви,
Когда покоем дышит море,
А в лодке только я и ты.

Любовь приходит ночью в осень,
Как ночью хочется любви,
Когда мерцают в небе звезды,
Во всей вселенной я и ты.

Когда тебя со мною нет,
И между нами льют дожди,
Беру я ручку и бумагу,
И о любви пишу стихи.

Гадалка мне открыла тайну,
Все начинается с любви,
И буду жить я очень долго,
Но не смогу жить без любви.

А напоследок мне сказала:
«Иди по жизни и люби,
А если нет подруги рядом,
Ты о любви пиши стихи.

О любви пиши бесконечно,
Хорошо или плохо – пиши,
Даже стоя у края бездны,
Все забудь, о любви напиши».

Ко мне приходишь ты весною,
Когда так хочется любви,
Когда тюльпаны перед домом
Внезапно рано расцвели.

Затем тихонько исчезаешь,
Обычно снова до весны,
Твой график я решил исправить,
Сегодня я хочу любви!

Весна пришла, мы так решили!
А то что лето - не беда!
К чертям летит твоя одежда,
Застежки рвутся - ерунда!

Наш поезд под откос несется,
Кровать скрипит, как никогда.
А мы летим куда-то в космос,
Я только слышу твое:"ДА!".

И погружаясь в твое тело,
Я знаю - погружаюсь в ад,
Любить в раю так не умеют,
Там с этим строго, говорят.

И пусть в аду гореть придется,
Все это позже, а сейчас,
Мы набираем обороты -
Я все сильнее жму на газ!

Под утро ты уйти захочешь,
Когда подует с моря бриз,
Я удержу тебя за плечи:
«Давай еще. Ты, мой каприз!»

Друзья даются нам судьбою,
Их невозможно подыскать.
Они приходят ниоткуда,
Нам это не дано понять.
Когда ты ноги сбил в дороге,
Давит на плечи автомат,
Лишь друг свое плечо подставит:
«Давай свой вещмешок, солдат».
Глоток воды последний в фляге,
Его он держит для тебя.
Тебе он в душу не нагадит,
Ведь с ним у вас одна душа.
И покурить тебе оставит,
Когда так хочется курить,
И грудь под пулю он подставит.
Он знает, без тебя не жить.
В тебя он пальцем не покажет,
Такое в дружбе не в чести,
Тебе он рану перевяжет ,
Рванув рубаху на груди.
А если сбился ты с дороги
И заблудился в темноте,
Лишь он тебе протянет руки,
Нельзя бросать друзей в беде.
Друзья приходят ниоткуда,
Они уходят в никуда.
Нет ничего дороже друга,
Возьмемся за руки, друзья!

Ты ко мне приходи поздно ночью,
Когда звезды , как васильки.
Мы с тобой наберем их в лукошко,
Я согрею тебя до зари.
На рассвете мы звезды отпустим,
Нам с тобою они ни к чему.
Ты уйдешь, превратившись в кошку,
На стекле мне напишешь: «ЛЮБЛЮ».

Твои ресницы задевают мне плечо,
И мой ребенок бьется у тебя под сердцем,
Ночь за окном, на улице темно,
Лишь только лунный свет летит на Землю.
Земля застыла в ожидании чуда,
Чуть повернулся внутри тебя малыш,
Ты улыбнулась, дрогнули ресницы,
В плечо уткнулась, безмятежно спишь.
Ты скоро станешь мамой я отцом,
И тихим счастьем наш наполнен дом.
И я боюсь в постели шевельнуться,
Чтоб не разрушить эту тишину,
И тайну открываю мирозданья,
Все очень просто - Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!

Чому серце тримтить, чому очі блищать,
Чому спокій покинув тебе,
Чому зірки на небі так ясно горять?
То кохання іде, то до нас йде любов.
Чому вітрило на морі, лелеки гніздо,
Чому сонце дарує на землю тепло,
Чому в жилах клокоче червона кров?
То кохання іде, то до нас йде любов.
Чому дівчина в білом, зелена трава,
Чому ластівки в небі, на серці журба,
Чому льється з берези по стовбуру сік?
То кохання іде - стало вже на поріг!

Она играла с клубком, она махала хвостом.
Он смотрел не дыша,  как она хороша.
Улыбался в усы и хотел одного,
В эту звездную ночь быть не львом, а котом.

Если упрешься головой в стену,
То вряд ли  найдешь на вопросы ответ:
«ЗАЧЕМ? ПОЧЕМУ? ДЛЯ ЧЕГО Я ЖИВУ?»
Советую, развернуться другой стороной.
Тогда, может быть,  повстречаешь любовь,
Откроешь смысл жизни, познаешь себя.
Поверь, в этот мир мы приходим не зря.
Пусть сзади всегда остается стена!

Любовь однажды постучала в мои двери.
Ступила  в  дом брюнеткою несмелой,
Босоножки сбросила  в прихожей
И опустилась рядышком на ложе.
И счастью не было тогда предела,
Когда в одно  сливалось  два тела.
И на заре всегда всходило солнце
Свои лучи кидало мне в оконце.
А за окном потоком неслись годы,
Лавиной  мчались беды и невзгоды.
Но подойти к двери моей боялись
Они любовь, наверное, опасались.
Казалось мне, что  будет  все так вечно.
О, боже, как я вел себя беспечно.
Я улетел в космические дали
И без внимания свою любовь оставил.
И вот за равнодушие расплата.
Любовь ушла, она  ни в чем не виновата.
Она ушла  сквозь бронированные двери,
Тихонько  скрипнули на улице качели.
«Любовь ушла! - в окно мне крикнул ветер.
Она ушла, а ты и не заметил».
И холодом повеяло с постели,
С березы листья за ночь облетели.
И стало пусто в моем старом доме,
Хоть ничего не поменялось  вроде.
Лишь у дверей  толпятся  беды и невзгоды
Они теперь приходят  при любой погоде.

Под Ковелем, на Волыни в июне 45-го
Убивали маму моей мамы.
На глазах у дочери и сына
Погибала украинка Анна  за то,
Что дождалась с войны мужа – солдата.
Муж ее дошел до Кенигсберга,
Взрывом мины ранен был при штурме.
В день Победы в село свое вернулся,
Весь в медалях и осколках.
А она от радости светилась,
Стороною обошло их дом войны ненастье.
С фронта муж  домой живой вернулся,
Знать такое ее бабье счастье.
Но не долго счастье это длилось.
В схронах  прятались крысы,
Фашисты,  которых приручили,
Убивать детей и женщин научили.
Летней ночью ворвались бандеровцы в хату,
Но не застали  бывшего солдата.
Тогда положили семью его лицом на пол.
И на глазах у детей застрелили в затылок
Мать, отца  и жену солдата.
Зарыдала верба у старенькой хаты,
Когда  хоронили семью солдата.
Прошли годы и о  том  забыть решили,
Как сотни тысяч невинных людей крысы истребили.
В городе Львове памятник бандеровцам открыли.
Головореза из дивизии СС -
Званием героя Украины наградили.
И сегодня, когда из щелей выползают крысы
В грязно - бурых своих одеждах.
Мне за страну эту стыдно,
Память предавшую о погибших.

Вчера я сжигал за собой все мосты
Повсюду выставил блок- посты.
Из шкафа достал томагавк войны,
В трубку кричал до хрипоты.
Потом мы с тобой перешли на «ВЫ»
И я перестал отвечать на звонки.
Вчера все летело в Тартарары.
Я даже вчера улетел в Амстердам,
Перецеловался  там с сотнею дам.
Картину купил Сальвадора Дали
И маленький томик Экзюпери.
Про принца всю ночь я читал до утра,
Пока не погасла на небе луна.
Сегодня – забросил под шкаф томагавк войны,
Повесил на стену картину Дали.
С землею сравнял все свои блок - посты.
И умоляю тебя - прости!
Прости и пойми.

 Двое студентов – хирургов, на практике в морг пришли 
Такая у них профессия ,что смерти не обойти.
Труп молодого мужчины на столе лежал.
Делал профессор вскрытие, он сердце его достал.
Посмотрел на сердце , ярко горел свет:
«В чем  причина смерти? Хочу услышать ответ»
Сердце повреждено сильно, неясный какой-то  след.
Скорей всего это пуля, но  пулю ведь не нашли.
Да и входного отверстия  нет у мертвого на груди
Профессор взглянул  сурово, с перчатки капнула кровь:
«Сердце разорвала не пуля, его разорвала – любовь».

 Все течет, все изменяется.
Течение времени нам не дано остановить, 
Но будем  помнить и будем жить.
Мечтать, страдать, встречаться, улыбаться.
Пред подлостью не прогибаться,
Врагов своих ни капли не бояться.
В красивых женщин иногда влюбляться,
При свете звезд в аллеях целоваться.
И чувствовать, что  мы за все в ответе
На этой маленькой голубенькой планете.

Я сегодня видела тебя с другой,
Взявшись за руки, вы шли по переулку.
Падал дождь, стучал по мостовой
Ты на плечи ей набросил куртку.

И не замечая никого,
Мимо проезжала я в машине.
Ты поцеловал ее лицо так,
Как я тебя всегда просила.

Вечером , когда ты позвонил,
Ничего тебе я не сказала.
Но не говори мне про любовь.
Подожди, пока просохнет куртка.

 Наша группа разведки ушла на  заре,
Надо было блокировать выход к реке.
Десять юных салаг и сержант замкомвзвод,
Прыгнули в БТР и помалу, вперед.
Нам казалось, что все это только игра.
Мы не знали, что это такое - война.
Дома мама и папа, девчонки, друзья.
Мы не знали, что это такое - война.
Вечером БТР наскочил на фугас
И огонь с двух сторон и в упор трассера.
Вот тогда мы узнали, что значит - война.
Нас зажали в ущелье у Черной реки.
Перекрестный огонь и со скал снайпера.
И тогда я подумал «Наверно, хана ».
Где я слово такое чудное  нашел,
Не успел сообразить, но нажал на курок.
Пусть за вами Аллах, а за нами - наш Бог.
Пусть за вами наемники, инструктора.
А за нами Россия и мама моя.
До утра мы отбили двенадцать атак,
Только трое осталось в живых из ребят.
По десятку патронов осталось у нас.
Нам нельзя уходить, хотя очень хотим.
На убитых ребят мы  своих не глядим.
Нам нельзя уходить ведь у нас есть приказ.
Кто-нибудь, где-нибудь помолитесь за нас!
На рассвете, лишь солнца упали лучи,
Они снова в атаку с воем пошли.
И я помню, как хрипло сказал замкомвзвод
«Пристегнули штыки и помалу, вперед!»…

Столько лет пронеслось, изменилась страна.
По соседству  богатство и нищета,
Уживаются подлость и красота,
Уживаются жадность и доброта.
Не меняется только лишь русский солдат-
Без команды не делает шага назад.
И пока выполняют ребята приказ
Кто-нибудь, где-нибудь помолитесь за нас!

 Как много есть в мире кошек,
Только я себе выбрал одну,
Ту, что  бродит по крышам города
И мяукает на луну.
Свободная и шальная,
С ума сводит всех местных  котов.
Обладает красивыми лапами
И шикарным, пушистым  хвостом.
Коготки у нее отточены, гуляет  сама по себе.
Отпечатки ее стройных лапок
В жаркой Африке есть на песке.
И не знает  она ,не  ведает,
Что какой-то усатый кот,
По соседству ,в соседней Галактике
Скучает по ней  и  ждет.
Ждет, когда загорятся звезды,
Нарисуется в небе луна.
С ней на крыше случайно встретится
И хвостом вдруг вильнет она.

А помнишь, как бродили по Парижу,
Топтали Елисейские поля
Как целовались ночью на Монмарте,
Свой пух  нам под ноги стелили тополя.

Я помню руки, губы, изгиб тела
Шанели помню запах ,номер пять.
И как кровать в гостинице скрипела
На это было нам с тобою наплевать.

С авианосцев поднимались самолеты,
Американцы вновь бомбили города.
Две трети мира одобряло это,
Лишь двое были точно против - ты да я.

Но каждый год, когда приходит лето
И пух роняют снова тополя
До Петербурга я беру билеты,
Прости Париж, до встречи  ву а ля!

Уезжаю сегодня в ночи  - прости,
Не выйду больше на связь – не звони.
Как пылинка исчезну вдали -  не ищи.
Скорый поезд меня унесет – не грусти.

Я еду туда, где ветра,
Днем и ночью метет пурга.
Где нельзя останавливаться в пути,
Заметают снега следы.

Там надежда одна – на себя,
И не знаешь ,что ждет впереди.
Может - встретятся друзья,
Ну,  а может - появятся враги.

Но однажды , когда будут лить дожди,
Раздадутся по лестнице  шаги.
Ты сорвешься, раскроешь дверь.
Я войду, обниму – поверь.

И ворвется в твой дом весна,
Загорятся огнем глаза.
Солнце выйдет из облаков,
Улыбнется в окно.
Любовь.

Пришел февраль последний зимний месяц,
Хочу с тобой сегодня куролесить .
Взлететь над миром на воздушном шаре ,

Мне вдруг Зевсом захотелось стать, как к Данае в спальню,
Золотым дождем к тебе прийти.
Обнимать тебя и целовать, облик прежний свой для этого принять.
Зевс, дружище ,ты  уж извини, ну зачем ей в Питере дожди.

Попутку я вчера  на выезде из города поймал,
Двойной тариф водитель мне назвал.
Поехали , смеркалось уже.
Разговорился он в дороге о себе.
Он говорил, что «Мерседес» недавно взял,
Что, что-то там купил и выгодно продал,
С семьею в Турции недавно отдыхал
И сколько наших  женщин там видал,
В таких местах, что лучше б не видал.
О том,  как растут цены на жилье,
Что в сейфе у него стоит   ружье.
На улице у дочки отобрали телефон,
Сын с наркоманами связался  - вздохнул он.
Потом, нечаянно, мы вспомнили Афган,
Два года, при Союзе, он там воевал.
И тут его, как  говорится  понесло:
«За что мы воевали там? За что?»
А у меня Афганистан забрал друзей,
По крышам в   детстве  мы гоняли голубей.
Он ждал ответ, и я ему сказал:
«За Родину  тогда ты воевал».   
За  одноклассниц  наших белые   банты,
За  то ,чтоб  не было в Союзе  наркоты ,
Чтоб строились по всей  стране  дома
И за девчонок с нашего двора.
Чтоб не гудела голова от цен,
В подвалах не ютилися бомжи,
Не торговали Родиной жлобы.

Чтоб не скупил наш иностранный капитал
И СПИДом наш народ не заражал.
Чтоб не боялись мы за дочерей,
Что скот какой-то может их втолкнуть в бордель.
Работа, чтоб была  в своей стране.
И чтоб в Европе не бомбили города,
Надежней не было  чем  мы, тогда щита.

Когда доехали  до  места он  молчал ,
И деньги, что я дать хотел не взял.
А на прощанье тихо мне сказал-
«Спасибо, брат, все  правильно  сказал.
За Родину тогда я воевал!»

Уходят близкие родные люди,
Их лица все дальше, их тени все ближе.
Но  ночью, когда я глаза закрываю,
Я снова их вижу, люблю и скучаю.
Мы помним о вас , никого не забыли,
Спасибо за то, что вы были.

Не летят долго с юга грачи - не грусти,
Барабанят в стекло дожди - не грусти,
Корабли заблудись в ночи - не грусти,
Волны смыли мои следы - не грусти.

В пустыне глоток воды - это ты,
Страховочный трос в горах – это ты,
Белый парус мелькнул вдали - это ты,
В автомате последний патрон-это ты.

Снова в мир приходит весна-это ты,
Лучик солнца упал в окно-это ты,
Зажглась на небе звезда-это ты,
И приходят ко мне мечты - это ты.

За столиком сидела и грустила красивая женщина .
Одна.
И что-то в трубку резко говорила,
За окнами текла Нева, была зима.
Она курила нервно сигареты,
То на часы смотрела, то на телефон.
Тут снег пошел - хорошая примета,
Но  тот, кого ждала к ней не пришел.
А я сидел за столиком напротив,
Случайно заглянул в ее печальные глаза.
Я не был никогда в пустыне Гоби.
Мне показалось,  я  попал туда.
И  те слова, что ей сказать хотел я,
Хорошие и добрые слова, я не сказал.
Допил вино и вышел,
Никто не мог помочь ей в этот вечер

Одиноко смотрю в окно. Зима.
Пролетают встречные поезда.
За стеклом чужая страна,
Не хватает мне тебя.
Выйду в тамбур. Закурю.
Под стук колес загрущу.
Не курил я уже сто лет,
Ну, и  черт с ним, тебя рядом нет.
Между нами ночь и туман
Между нами  десяток стран
Между нами миллион людей
Потеряться легко теперь.
Ты в России сейчас. Далеко
И тебе без меня нелегко
Город спит, ты одна не спишь
И в холодной постели лежишь.
Я прорвусь сквозь ночной туман
Как торнадо и ураган
В объятиях  тебя закружу
И согрею постель твою.
А днем мы пойдем гулять.
Поцелую в парке при всех.
Улыбнется седой старик,
Ведь любовь-это не грех.
Ты стыдливо опустишь глаза,
Засмеешься и скажешь мне,
Что в общественных местах,
Не целовалась давно уже.

Когда мне будет восемьдесят пять,
по дому буду твои тапочки искать.
Ворчать на  то, что трудно мне сгибаться,
Носить какие-то нелепые шарфы
Из тех, что для меня связала ты.

А утром просыпаясь до рассвета,
Прислушаюсь к дыханью твоему
Вдруг улыбнусь и тихо обниму.

 Когда мне будет восемьдесят пять,
С тебя пылинки буду я сдувать,
Твои седые букли поправлять
И взявшись за руки по скверику гулять.

И нам не страшно будет умирать, Когда нам будет восемьдесят пять.

Ночь опускается с небес, свет фар, дорога, справа лес.
Машина мчится по шоссе, а в мыслях я лечу к тебе.
Лечу в объятья нежных рук,
В прикосновенье теплых губ и в красоту любимых плеч…
Как это я хочу сберечь!

Ты мне дарована судьбой,
Сто жизней прожил бы с тобой,
Но жизнь у нас всего одна, я все сильней люблю тебя.
Твои зеленые глаза, при расставании слеза
И в телефоне голос твой – лечу к тебе моя любовь.

А дома ты не гасишь свет и за стеклом твой силуэт,
Звезда горит твоей любви и освещает мне в пути.

Ночь опускается с небес, свет фар, дорога, справа лес.
Машина мчится по шоссе, а я всю жизнь лечу к тебе.
Лечу в объятья нежных рук,
В прикосновенье теплых губ и в красоту любимых плеч…
Как это я хочу сберечь!